Андрей ЛазарчукКЕСАРЕВНА ОТРАДА (Отрывок) Все переменилось в какие-то пять минут: только что, вот только что конкордийские латники смяли левое крыло обороняющихся и рубили мелиорскую пехоту, а теперь вдруг поле стало пустым, как становится пустой городская площадь после веселого шумного праздника, когда люди уходят, оставив на земле множество недоеденных пирожков, оберток от конфет, порванных бумажных полумасок и шутовских колпаков, листков со словами песен... Лиса выбралась из норы. Запах крови пьянил и пугал. Наверное, какие-то чары упали в тот момент на этот пятачок поля, потому что лисе казалось, что необыкновенный убийственный шум происходил здесь много дней назад. Лиса встала столбиком и осмотрелась. Везде лежали зарезанные люди. Некоторые были неподвижны, некоторые только дышали, некоторые пытались бинтовать раны или ползти... Кто-то громадный славно порезвился в этом курятнике. Словно молчаливые грациозные плавные тени, проносились совсем неподалеку, но будто по морю или по небу, конные. Лиса засмотрелась на них. К тому, что земля дрожит, она уже привыкла. Или все те же чары заставили ее забыть об этом, не отзываться страхом. Бегущие люди - бегущие плотно, плечо к плечу, а за ними еще и еще - появились внезапно, появились сразу рядом - и на миг лиса запаниковала и не нырнула сразу в нору, а - отпрыгнула на шаг в сторону. И все. Она пыталась отбежать, но ее догоняли. Она металась вдоль этого грохочущего вала, надеясь отыскать его край и спрятаться за краем, но края не было, не было. Не было... Потом она от ужаса сошла с ума. Ей показалось, что можно спастись, бросившись в темную щель под щитами. Там был лес топчущих ног, но она умудрялась как-то увертываться от них, хватать зубами за голенища сапог, искать глазами - и находить - просветы... Ей совсем чуть-чуть не хватило сил. Ее зацепили, опрокинули на бок, потом отшвырнули куда-то, а потом тяжелый сапог опустился ей на живот. Лисе показалось, что у нее лопается голова. И тут же топот прекратился. Она приподняла голову. Небо было черным. Спины людей удалялись, будто погружались в туман и пропадали в том тумане. Лису вырвало кровью. Она попыталась встать, но задние лапы куда-то делись. Неверя ощущениям, она посмотрела назад. Все правильно, лапы были на месте и хвост тоже, но слушаться они не желали. По животу расплывалось красное пятно. Она перегнулась и лизнула. Это была кровь. Почему-то сразу стало легко. Лиса приподнялась на передние лапы и поползла куда-то. Каждое движение отзывалось болью, но это была не совсем ее боль. Потом двигаться стало невозможно.Она посмотрела. Что-то глянцевое, длинное -зацепившись за камень - держало ее. Она стала отгрызать это глянцевое и длинное. Почему-то казалось, что движения челюстей приподнимают ее над землей и как-то непонятно поворачивают; при этом в глазах наливались фиолетовые лужицы. Освободившись, она поползла дальше. Наверное, она сбилась с пути, потому что вместо кустяного острова и родной норы перед нею оказался высокий обрыв и гора людского и лошадиного мяса под обрывом. Такого количества ей хватило бы на девять жизней. Лиса тихо обрадовалась находке. Вместе с непонятной дурнотой она испытывала страшный голод. Ей было уже совсем легко, когда рядом, пританцовывая, возникли конские копыта. Одно из них опустилось лисе на голову, и это было то же самое, как если бы рухнуло небо. Сразу стало темно. * * * Человек в обгоревших лохмотьях, со сплошной раной там, где были волосы, с ямами на месте глаз, весь чёрный... что-то ещё было в нём неправильно, но Алексей понял это лишь со второго взгляда. У бредущего не было рук, лишь обгоревшие культяпки, как сучки дерева... Он прошёл мимо, упорно, целеустремлённо, и только когда он скрылся, Алексей позволил Отраде посмотреть на то, что стало вокруг. - Боже... - прошептала она. И это было единственное слово, которое она могла произнести ещё долго-долго. |